Памяти Владимира Войновича. Фильм "Шапка": фарс по системе.

Краснодар. 26 сен. - Кубань-шоу. Эксклюзив.

Конечно, наблюдать за подобным сюжетом в эпоху глобального капитализма – история аналогичная просмотру фантастического фильма. Ныне произведение Константина Воинова напоминает картину про инопланетян (не хватает, разве что, летающих тарелок). Тотальные перемены на просторах нашей Родины, случившиеся на заре девяностых, превратили большинство полотен советской поры в осколки не слишком реалистичных мифов. Однако экранизация пьесы под завуалированной вывеской «Кот домашний средней пушистости» (за авторством Григория Горина и Владимира Войновича – именно заглавие литературного шедевра второго продублировано в названии данной киноэпопеи) ) является подлинным слепком абсурдности построения системы «Красной империи». Бюрократический коллапс и номенклатурный ужас стирают временные грани, возвращая зрителя в период заката коммунистической утопии.

Блистательный фарс обнажает прыщавое тело приспособленческой сущности чиновников. Во главу угла ставится лояльность. Достижения на профессиональном поприще государственные сыны не берут в расчет. Расставляя служителей писательского цеха по странному ранжиру, ленивые аппаратчики невольно формируют культурную элиту. Индикатором фавора становится шапка. Меховой головной убор преобразуется в грамоту, свидетельствующую о доброжелательном настрое высших эшелонов. Получив вожделенную накладную, каждый творец понимает намек и осознает чего он стоит в глазах аморфных ведомств. Затуманенные очи работников структурных подразделений не заботятся о моральном состоянии подопечных, меняя правила игры в зависимости от степени подхалимства.

Аналогичное столкновение переносится и на просторы «ячейки общества». Раскол внутри благополучного семейства разделяет людей на лагеря, расставляя судьбы, словно фигуры на шахматной доске. Мнимая борьба за привилегии и сиюминутную безопасность бросает героя Владимира Ильина на персональное противостояние с неповоротливыми институтами. Впрочем, махина раздавит любого, не позволив насладиться викторией.

Родственники не воспринимают всерьез неожиданную пропасть. Иронизируя и ухмыляясь над прихотью супруга, жена обаятельного «лысика» не готова враждовать ни с вздорным спутником, ни с прессом всесильных спецслужб. Дама констатирует позицию безжалостным изречением: «Если тебя отправят в Мордовию – я с тобой не поеду» (интонация Лидии Федосеевой-Шукшиной холодно и лишено эмоционального аспекта).

Фиксируя разные этапы состязания, съемочная группа все больше и больше тяготеет к нарочитому трагизму. Хохмя и забрасывая аудиторию ситуационным юмором, художники в итоге выводят на лист брутальное изображения могильной плиты. Надписи не разобрать – толи СССР, то ли чья-то фамилия…

Дмитрий Шутов