Интервью с небес. Анатолий Эфрос.

Краснодар. 15 декаб. - Кубань-шоу. Эксклюзив.

Нельзя сказать, что Анатолий Эфрос получил признание лишь после смерти. В принципе, заслуги мастера оценили и в период его земного существования. Однако о гениальности великого театрального режиссера начали декламировать, когда легендарный мэтр отправился в мир иной. Портал «Кубань-шоу» в рамках проекта «Интервью с небес» представляет вниманию читателей вымышленный диалог с непревзойденным художником советской эпохи.

 - Анатолий Васильевич, можно ли сказать, что Вы получили признание именно благодаря тому, что пытались избавить театр от шаблонов репертуара?

 - Мне не хочется обсуждать уровень моей успешности и степень уважения со стороны деятелей искусства. Любой художник – фигура неоднозначная. Если его персону все принимают с одинаковым восторгом – грош ему цена. Но в остальном – Вы правы. Действительно, для меня содержание было важнее формы. Даже в детском театре не упирался в стены из стереотипов. С радостью ставил спектакли для взрослых. Оказавшись в «Ленкоме» точно не впадал в конъюнктуру и не стремился продемонстрировать идейную преданность.

 - Следовательно, от того и проблемы с номенклатурщиками от культуры? Разногласия возникали именно из-за этого?

 - Я, конечно, никогда не был диссидентом, но чиновники и в аполитичном отношении к профессии узрели угрозу. Меня обвиняли в искажении классики, ругали за спектакль по булгаковскому «Мольеру», требовали отказаться от пьес по произведениям Радзинского. Некоторые бюрократы желали мне худшей участи – больше никогда не выступать в роли режиссера. К счастью, их задумка не удалась. За меня вступились друзья и коллеги.

 - Естественно, в данной связи невозможно не спросить про памятный перевод «на Малую Бронную». Ведь, именно Вы превратили заведение на упомянутой улице в культовое предприятие?

 - Я воздерживаюсь от подобных высказываний. Вместе со мной туда перебралось солидное число именитых актеров, а также талантливая молодежь. У них у всех имелось неуемное стремление играть. Я просто старался им не мешать. Они все уже умели. Применяя собственные навыки, я предлагал артистам найти себя там, где они хотят. Пробуя разные варианты – в итоге мы приходили к надлежащей палитре красок. Словом, я, всего-навсего, являлся маяком, а не надоедливым тягачом.

 - О Вашем умении попадать в яблочко слагали легенды. Хрестоматийный пример – Любовь Добржанская.

 - Если говорить о кинематографе, то – да. Именно я узнал в ней Екатерину Андреевну (героиню фильма «В четверг и больше никогда»). Тут нет повода для гордости. Наоборот, меня посещает грусть, что столь одаренная женщина так поздно попала на экран. Подмостки ей рукоплескали и без поддержки Анатолия Эфроса. Увы, к моменту съемок указанного выше полотна у примы советской сцены начались серьезные трудности с памятью, но она доблестно преодолевала прогрессирующий недуг. Короче говоря, основные лавры отправляются госпоже Добржанской.

Дмитрий Шутов, Анастасия Блинова